Когда-нибудь 5 марта станет новым Днем города в Донецке. Это не просто дата очередной пощечины городу от «русской весны». Не просто еще одна дата еще одной потери. Это день-событие, и важен он даже не тем, что именно 5 марта на центральную площадь в Донецке вышли 10 тыс. горожан, воспротивившихся оккупанту. Он важен тем, что в тот момент произошло внутри каждого жителя Донецка. А произошло очень многое.

Флаг-защитник и украинский Донецк: как это было?

5 марта — тот самый день, фото которого до сих пор ходят по всему миру, как иллюстрация слов «украинский Донецк». Именно тогда дончане отстаивали свое право жить в родном городе и родной стране, не боясь ее захвата оккупантом. На 18:00 5 марта 2014 года в городе собирался масштабный митинг проукраински настроенных горожан. Анонсировалось прибытие 10 тыс. человек, но по факту их было больше.

Именно тогда над центральной площадью развернулся огромный флаг Украины, названный защитником, — гигантское полотнище пострадало от рук сторонников «русского мира», но укрыло собой дончан, защитив их от камней, яиц и яблок, летящих им в головы из рук собравшихся рядом представителей «антимайдана».

Но это не было днем конфликта. Это вообще был не день, а сплошная, слившаяся воедино эмоция. И хотя утро 5 марта в Донецке начиналось безнадежно, надежду принес именно вечер.

С утра в городе все было уже почти привычно. Там в очередной раз захватывали здание ОГА. Улыбчивые бабушки в георгиевских лентах дефилировали перед правоохранителями. Суровый на вид Павел Губарев грозил кулаками и хмурил брови.

Из главных визуальных отличий — резко увеличившееся количество митингующих поклонников «русской весны». Из главных отличий на слух — непривычный тягучий акцент. Это был «братский говор», который, конечно, уже не был братским.

Таким было утро в фотографиях Сергея Ваганова.

Утро принесло немало эмоций гнева и тоски. Но на флагштоке ОГА еще реял флаг Украины. Он был символом и героем этого дня.

А вечер 5 марта открыл портал в новый Донецк. Его невозможно описать, его нужно слушать в словах каждого, кто каждый год снова и снова хочет об этом говорить.

Журналист и блогер Наталия Казеннова — из таких. Она была участницей митинга, и она, как и многие другие, готова об этом вспоминать постоянно.

«5 марта 2014 года — навсегда! Это был мой Донецк, настоящий и любимый до дрожи. Вопреки всему верю, что однажды мы вновь встретимся на главной площади нашего города, заполним сердце Донецка желто-синим морем и споем лучший в мире гимн», — написала она.

Наталия, как и многие другие, публикует фото огромной площади Ленина (огромной — не по размерам, а по уровню эмоций, которые там зашкаливали). Именно на ней дончане собрались на свой последний относительно мирный митинг.

Политолог Константин Батозский также опубликовал свое воспоминание от 5 марта.

«Привет, Донецк! Ох, волнуюсь за тебя. Но агрессорам не отдам. Поэтому встречаемся сегодня в 18:00 на пл Ленина», — эти слова он написал именно в тот день, предвкушая будущий митинг.

Под словами — снимок города. Особенно ценный, потому что это снимок мирного утреннего Донецка, в котором еще не было трагедии. 5 марта переломит события, но в те секунды город был еще таким. Мирным.

Донецк, который держался

Понятие «День Донецка» предложил политолог из Горловки Олег Саакян. Так он написал о 4 марта — дне первого митинга, на который вышли проукраински настроенные Дончане. Но все же не 4-е было переломным моментом.

«10 000 донеччан патріотів на тлі проросійської місцевої „еліти“, криміналу, міліції, російської агентури, десітків автобусів „туристів з РФ“… повного ігнорування Києвом і здебільшого стереотипним сприйняттям Україною, що „там всі за Януковича/сєпари/…“ Не дивлячись на все, Донецьк тримався і виходив до самого 28 квітня. Так що, коли хтось говорить „самі кликали“ — він або ідіот, або свідомо грає на руку ворогові», — написал Олег Саакян.

А фото-воспоминания, как и прежде, принадлежат фотографу Сергею Ваганову, который создавал свою летопись Донецка. Это была одна из величайших ее страниц.

Сергей Ваганов запечатлел и то, как напротив проукраинского митинга разгорался очередной пародийный «антимайдан». Украинцев пришли обличать и по возможности бить, но бить в этот раз почти не удалось. Митинг-обличитель по эмоциональному накалу захлебнулся сразу же — без оружия и разрешений на убийство он был совершенно бессилен.

И все же главными были не митинги. И не флаг. И даже не любовь к Украине.

5 марта — особый день, потому что это…

…день-открытие. Он в каждом, абсолютно каждом, дончанине открыл особое окно, вскрыл второй слой, который раньше не был заметен (или надежно прятался внутри). В ком-то проснулась невероятная любовь, в ком-то — невероятная ненависть, и обе эмоции захлестнули полностью не только своих носителей, но и пространство вокруг.

Это был день-оксюморон — пробуждение света во тьме, и тьмы в свете. Это день, когда эмоции выходили чистыми — будь то счастье или злоба, в них не было примесей. Каждому открылся свой путь. Возможно, еще вчера этот путь был не очевидным. Может быть, еще вчера тот, кто признался в любви Украине, еще называл себя русским человеком, но 5 марта он раз и навсегда понял цену характеристик. Возможно, тот, кто закричал о ненависти к Украине, еще вчера учил ее детей украинскому языку и носил желто-голубую ленту на стороне сердца. Но сегодня он решил, что проще от этого отказаться. Это был день русских бандеровцев и украинских любителей «русского мира». Каждый взвесил свои моральные силы и сам решил, что теперь с этим делать.

Это был день-разрешение. Каждый получил свое — разрешение на ненависть, грабежи и боль или разрешение на любовь.

Кто-то пошел в ОГА и выпил весь чиновничий бар спиртного. И он не смутился этим ни на секунду, потому что было, наконец, можно ненавидеть.

Кто-то прямо посреди площади в Донецке услышал гимн своей страны и сел прямо на брусчатку — от бессилия вынести такое невероятное чувство любви. И он не скрыл его больше, не спрятал в себе, потому что было, наконец, можно так любить.

Выбор

5 марта не стало Донецка, который все привыкли видеть за окнами своей жизни. Не все привыкли его любить, но он был — за окнами многоэтажек, автомобилей, стеклянных офисов и промозглых цехов. 5 марта после митинга на площади его уже не было. Был Донецк «русского мира» и украинский Донецк. Два в одном, но при этом не слившиеся. Первый считал себя настоящим и единственным. Второй с этим поспорил, но проиграл, потому что хотел разговора, а получил удар в зубы.

И все-таки, оглядываясь на этот удар каждое 5 марта каждого последующего года, украинский Донецк несмело ощупывает свое лицо и понимает, что он все же остался цел. Это был день-выбор. Когда те, кто еще вчера был вполне себе умиротворенным и отчасти даже равнодушным, больше не смогли оставаться такими. Украинские дончане (или донецкие украинцы) выбрали себя.

Возможно, именно с этого дня начинается отсчет понятия «дончане». Его ранее характеризовали по-разному — от «порожняк не гонят» до «богом избранные». Но только сейчас стали вырисовываться его реальные черты. Какими они оказались, еще стоит подумать.

Но, вероятнее всего, именно в дни 5 марта каждый год эти черты будут снова и снова проявляться, пока не обретут окончательную четкость. И, кажется, это больше не будут просто слова.