Их никто не спросил.
Хотят ли они уехать? Где им хочется жить? Хочется ли покидать родной дом? Нет, конечно же, решение об отъезде из Донецка было принято исключительно ради них – чтобы подарить им хоть какой-то шанс на нормальную жизнь. Но они так и остались заложниками войны, причем некоторые из них даже не знают, что это именно война.
Они – дети-переселенцы.
Их выезд из зоны АТО считается настоящим везением, ведь многим их сверстникам до сих пор приходится переживать весь происходящий кошмар в подвалах и бомбоубежищах родных городов. Однако даже на «большой земле» маленьким переселенцам несладко. И проблем и трудностей у них подчас даже больше, чем у взрослых.
Расставание.
Летом или в начале осени (самое позднее!) их мамы и папы собрали сумки и выехали из зоны АТО, чтобы дети больше не кричали от ужаса во сне и не просыпались в таком же ужасе наяву. «Мы долго не решались уехать, но как только стало известно, что Стрелков со своим "освободительным движением" двинулся на Донецк, - сумки в руки и уехали. Войну мы практически не застали, приезжали на пару дней в конце сентября за вещами, я планировала посидеть хоть недельку дома, но понаблюдав из окна за стреляющими "Градами", поменяли решение и снова уехали», - рассказывает Надежда из Донецка.
Большинство дончан поступили аналогично – они выехали сразу же, как только в Донецке запахло опасностью. Угрожающе замерший ночной город, люди в камуфляже и с автоматами, передвижения военной техники, а затем и бесконечная стрельба не давали надежд. «Решение о переезде было принято не сразу. Уехали мы из Донецка 5 июня. Застали начало. Уезжали с мыслями, что вернемся в августе. У старшего как раз начались каникулы. Но уже тогда он знал, что на улице гулять опасно, что появились плохие люди с автоматами. 3 месяца мы провели в Крыму, ребенок накупался, назагорался», - рассказала Ирина из Донецка.
Похожая история у дончанки Ольги. «Уезжать из Донецка мы не хотели, и потихоньку дома готовили стратегический запас еды (тушенку, консервы, вермишель, все что долго хранится), привели в порядок подвал на всякий случай. Мы пытались продолжать жить обычной жизнью, ходить в гости, общаться с друзьями. Бассейн и тренировки – все, как всегда, но только в городе все громче и громче шумят залпы, перемещается военный транспорт, ходят непонятные люди с оружием, и город замирает после 20 часов… Мы уехали 21 июля, потому что из "зеленки", которая рядом с нашим домом, начали улетать снаряды. Но мы надеялись, что максимум ко Дню независимости Украины, а то и раньше мы вернемся домой», - говорит она.
Как и подавляющее большинство других переселенцев, ни Ирина, ни Ольга до сих пор не вернулись домой. Каждый день лета уехавшие ждали, что вот-вот ситуация переломится, следили за новостями… День независимости прошел, начался учебный год, пролетела осень, прошел Новый год со всей его суматохой. А переселенцы и их дети так и живут на новых… нет, теперь уже привычных местах. Война переместилась в центр Донецка, прошла по их родным улицам, «съела» работу и планы на дальнейшую жизнь. Возвращаться некуда.
Война.
«Мама, мне страшно!». Так кричит ребенок Татьяны из Горловки практически каждую ночь. Татьяна живет в Киеве с осени, они никогда не обсуждали дома войну, но ее 5-летний сын помнит нескончаемый грохот за окнами, который продолжался каждую ночь вплоть до их отъезда. Этот грохот снится ему до сих пор.
Это помнит и 6-летняя дочка дончанки Полины, которая, живя в Днепропетровске и не соприкасаясь с новостями из Донецка, все равно ежедневно спрашивает маму, когда закончится война, и они смогут вернуться домой. Дети говорят о войне, даже если родители не поддерживают этих тем. Они «обсуждают» войну со своими игрушками, видят ее в снах, рисуют ее в альбомах.
«Мы живем в Киеве. На Новый год здесь было много салютов, несмотря на запреты. В парке взрывали петарды и хлопушки. Каждый раз, когда мой младший (ему 5) слышал это, он закрывал уши руками и кричал: "Мама, нас бомбят!"», - рассказывает дончанка Виктория. По ее словам, дети уже не забудут войну. Этот страх останется навсегда. И лишь для тех, кто не пережил обстрелы, она будет неким абстрактным ужасом. У тех же, кто лично слышал «Град», в памяти надолго сохранится вполне конкретный кошмар.
Дом.
По словам родителей, переезд был единственной возможностью сохранить не только видимость нормальной жизни, но и детскую психику. И несмотря на то, что дети ничего не забыли, война уже чуть сместилась в их сознании, уступив место другим трудностям и горестям.
Главная в списке нынешних проблем маленьких переселенцев – смена дома, причем зачастую новый дом оказывается существенно хуже предыдущего. «Самой большой проблемой для переселенцев, особенно с детьми, является поиск нормального жилья! Вариантов масса, но... то цены заоблачные, то не берут с детьми, животными (у нас еще и кот). Ну и донецких тоже жалуют не везде! Пожили 4 месяца в квартире а-ля 70-е с дырявыми окнами и сомнительными условиями, ежемесячный платеж 3 500, для Днепропетровска - это дешево! К счастью, скоро переедем на другую, более приятную квартиру за ту же цену!» - рассказывает Надежда. Многие переселенцы скажут, что ей повезло. Во-первых, цена квартиры оказалась не заоблачной. Во-вторых, ей удалось ее найти. И самое главное, в-третьих, в этой квартире, даже при условии «а ля 70-е» вполне можно жить.
Ольге из Донецка «повезло» меньше. «Мы решили поехать в Ялту на Азовское море – на мою родину. Особо выбирать не пришлось, и мы поселились в доме без удобств и, в общем-то, не пригодном для жилья. В доме этом уже 12 лет никто не жил, крыша есть, но вечером сквозь нее можно было видеть звезды... Пофиг! Август! Жара! а так небольшой естественный кондиционер! И в туалет на улицу сходить можно, и помыться в типа-душе... Зато море почти плещется в огороде, и самая младшая довольна свежему воздуху. А вот старшим не хватало цивилизации... Так прошло лето», - рассказывает Ольга. С наступлением холодов не наступил мир, поэтому в доме «под звездами» ее семье пришлось остаться на зиму.
Впрочем, хуже всего – не отсутствие бытовых условий, а скорее сам факт того, что привычный дом внезапно сменился на новую жизнь. И особенно остро это чувствуют более взрослые дети.
Жизнь.
Переезд – стресс даже для взрослого человека, не говоря уж о детях. А многим из них приходится переживать этот стресс многократно: далеко не всегда семья с первого раза может найти подходящее жилье. Например, семья Ирины, пробыв все лето в Крыму, вначале перебралась в Запорожье, и лишь затем в Киев. Ее старшему сыну пришлось дважды сменить школу, и хотя в новое учебное заведение каждый раз принимали без особых сложностей, и мальчик довольно быстро прижился на новом месте, все равно это испытание очень серьезно, и далеко не каждый взрослый смог бы его выдержать. Семья еще одной дончанки Светланы из Донецка перебиралась в Кривой Рог – к родственникам, потом было путешествие в Трускавец, и лишь затем они обосновались в Киеве.
Переезд с квартиры на квартиру, смена привычного круга общения, поиск новых детских садов и школ, попытки обрести привычный ранее мир в виде школы иностранных языков, спортивных кружков, какого-либо досуга – это все поводы снова и снова переживать один и тот же стресс, начиная жизнь заново. Для взрослых это травматично, для детей – зачастую просто ужасно. Каждый раз их мир рушится, и его нужно строить с нуля. «Ребенок до сих пор не смирился, что заканчивать школу она будет не со своим классом и не со своими друзьями, не в своем городе и не со своей классной. Дети все понимают, но смириться с происходящим они не могут, и иногда на этой почве возникают конфликты. Старшая будет поступать, но нужно сдать ЗНО, а регистрация у нас в Мариуполе, а с последними событиями стало не совсем понятно, где будем сдавать, и смогут ли дети закончить 11 класс в Украине... Со средней проблем меньше, она в 8 классе, но в следующем году у нее тоже серьезный год, и нам нужно будет переезжать из Ялты. И это значит новая школа и новые учителя и новые одноклассники», - рассказывает Ольга.
С похожей ситуацией столкнулась и семья Светланы. На новом месте их жительства им нелегко найти работу для старшего сына и детский сад для младшей дочки. И это еще далеко не все сложности – в новых городах детям нужно снова подыскивать врачей (особенно, если ребенку нужны какие-то конкретные профильные специалисты), создавать новый уклад жизни, приучать к большим расстояниям. Последнее актуально для тех, кто, как и Светлана, перебрался в Киев. Хоть Донецк и называли мегаполисом, но он все же был куда меньше и уютнее огромной столицы. Для ребенка же Киев кажется еще обширнее, чем для взрослого, и это пространство тоже может угнетать.
Боль.
Но и эти жизненные сложности могут показаться мелочами на фоне основной проблемы - грусти.
«Основная трудность – это тоска за прошлой жизнью, с которой мы справляемся. Мы – это я и ребенок», - говорит Светлана.
Ее дочка помнит и любит свой дом и все время спрашивает, когда она сможет туда вернуться. «Я четко понимаю, что она скучает не за игрушками, ее тянет не на материальное, это необъяснимое чувство дома, которое, оказывается, испытывают и пятилетки. Наверное, это на уровне инстинкта самосохранения. У нас хорошие условия, и ребенок окружен заботой, нет почти отказа в игрушках и пр. Но я реально не понимаю, почему она рвется домой – это необъяснимо для меня... и очень больно от этого... Я наплела ей, что Киев очень крутой город, что здесь много церквей и поэтому много "чистой силы", что когда звонят колокола, то город радуется и пр. Но она все равно говорит, что мы донецкие, и Донецк – это лучший город», - говорит Светлана.
По ее словам, если бы дочка услышала вдруг что-то плохое о Донецке, для нее это было бы травмой. Она действительно очень любит свой город.
Тоска по дому – то, с чем сталкиваются и взрослые переселенцы, и маленькие. Даже совсем маленькие. Дочке Надежды 3,5 года. Казалось бы, в этом возрасте малыши еще ничего не запоминают и особо не понимают, однако это не так. Малышка до сих пор спрашивает маму о «другом домике», где было много игрушек, качели, большой шкаф… друзья. «В нашем дворе было много малышей, с которыми они вместе росли… Малышей вспоминает, одно время даже плакала, но потом успокоилась», - рассказывает Надежда.
Если взрослым легче адаптироваться на новом месте, и зачастую им легче перенести расставание с привычным кругом общения, то дети, неожиданно переехав в незнакомый город, оказываются в вакууме. Да, в любом городе Украины, в любом дворе и в любой песочнице можно найти десяток новых малышей, с которыми можно дружить. Но не каждому ребенку легко вычеркнуть из памяти прошлую жизнь. Это нелегко и взрослому, но последний хотя бы понимает, зачем эти жертвы. Ребенок – нет. Ему не понятно, почему старый мир больше не может существовать.
Возвращение.
Это самая больная тема. Ее поднимает каждый, однако за привычной фразой «очень хочется домой» обязательно следует какое-нибудь «но».
«Очень надеемся вернуться домой, там наша родина, дом, друзья, но… это как получится. Конечно, возвращаться будем только по окончании боевых действий и при понятном статусе региона, никаких республик мы не приемлем».
«Я очень хочу домой, но смогу ли я туда вернуться – не знаю. Без работы – это без средств к существованию, а в Донецке работы нет».
«Я представляла неоднократно, при каких условиях я могла бы и с радостью вернулась бы домой. Это могло бы произойти при полном освобождении Украины от террористов. Закрытии границы или других гарантий, и самое главное – при наличии достойной работы дома в Донецке для мужа, но! Глядя вперед, я держу под сомнением проживание в Донецке, потому что ребенку, кроме школы, нужен будет еще и ВУЗ, а донецкие универы меня глубоко разочаровали, - поэтому я не знаю, стоит ли туда стремиться. Разве что случится что-то нехорошее, из-за чего жизнь в Донецке даже при таких раскладах станет приемлемой. Но под пули я ребенка не повезу никогда - это я пишу о будущем без войны. Разве что приедем, чтобы вывезти свое добро и продать квартиру».
Эти цитаты даже не имеет смысла подписывать – они об одном и том же. О возвращении. Оно – надежда многих семей. Мечта многих детей-переселенцев. И печальнее всего то, что никто – ни взрослый, ни ребенок, - не знает, осуществится ли она. Нет никаких признаков, указывающих на это. И именно это постоянное напряжение от неизвестности, непонимания, неузнанности своего «завтра» каждый раз заставляет самых маленьких дончан вспоминать, что они теперь – взрослые. Они повзрослели в 15, 10, 5, 3,5 года. Они – взрослые, потому что только взрослые могут рассудительно говорить что-то вроде: «Я хочу вернуться домой. Если это будет возможно».
Дети бы так не сказали. Дети бы просто ждали чуда.