Реквием по мечте. 2−4 марта 2014: как дончане теряли Донецк
Дончанам казалось, что они все спасли. В первые дни марта 2014 года все казалось именно таким. Спасенным. Со светлыми лицами жители города вышли на улицы, обернув плечи украинским флагом. Нарисовали оптимистичные плакаты. Любили Украину. Им казалось, что это больше, чем достаточно для того, чтобы все осталось, как прежде, оккупант ушел, а его пособники поняли, что ничего не выйдет. Дончане ошибались.
Дни со 2 по 4 марта 2014 года в Донецке — это время, которое лучше всего иллюстрирует выражение «катиться под откос». Туда катились надежды. Туда катились мечты. Туда катился здравый смысл. И туда катился Донецк — прежний счастливый, безмятежный Донецк, но дончане об этом еще не знали.
Три шага к трагедии
2 марта под зданием Донецкой ОГА начинают устанавливать пародию на Киевский Майдан — маленький палаточный городок. Местные жительницы приносят «защитникам» еду. На площади появляются нелепые палатки и буржуйки. Протестующие примериваются к зданию Донецкой ОГА — осваивают подходы, пытаются проникнуть внутрь, топчутся на крыльце.
Без всякого стеснения над площадью уже реет российский флаг. Он освоился на флагштоке, и потому под ним начинают появляться флаги помельче — как флажки РФ, так и различные нелепые знамена, включая и советские. Каждый несет то, что считает подходящим случаю. Некоторые верят, что это почти возрождение СССР. Они правы — СССР отчасти вернется, но не в облике дешевой колбасы, а в облике доносов и убийств. Но об этом пока догадываются не все.
Вдохновленные беспорядками, протестующие на площади перед ОГА решают, что пришла пора требовать от власти что-нибудь абсурдное. Их требования выливаются в несбалансированную резолюцию — от снижения цен на услуги ЖКХ, до разоружения «Правого сектора».
3 марта пала Донецкая ОГА. Там еще проводились заседания сессии облсовета, внутри еще расслабленно прохаживался улыбавшийся губернатор Донецкой области Андрей Шишацкий. С ним еще спокойно обнималась мэр Славянска Неля Штепа. Никто и не подозревал, что скоро первый в буквальном смысле слова получит пинка от новых «хозяев» ОГА и будет убегать из этого здания, а вторая отправится за решетку. Тогда еще ничего не было ясно, но страшнее всего то, что все уже было решено.
«Народный губернатор» Павел Губарев с перекошенным лицом забрался на трибуну и произнес очередную абсурдную речь. Его сторонники уже занимали пространства вокруг — вначале вокруг здания, потом вокруг сессионного зала, а затем и вокруг депутатских кресел. Уже совсем скоро они усядутся в эти кресла — им будет интересно пять минут побыть, «как настоящие депутаты», потыкать в загадочные кнопочки, почувствовать себя значимыми. Эти пяти минут для них пролетят очень быстро и больше никогда не повторятся.
Они уйдут, но оккупация останется.
4 марта особый день. Украинский Донецк вышел на свой первый масштабный митинг. В этот день в Донецком национальном университете побывал с визитом Святослав Вакарчук. К вечеру дончане собрались у Свято-Преображенского собора, чтобы заявить о своей любви к Украине. Казалось, что сила на их стороне — эта сила была в каждом флаге, в каждом выкрике, в каждой улыбке.
Но в Донецкой ОГА продолжали сидеть захватчики. На площади перед зданием продолжал вариться непонятный местный «майдан».
Казалось, что Донецк погрузился в страшный сон, но он уже заканчивается. Казалось, что все это — дело нескольких дней. Оно схлынет так же, как и раньше, оставив только окурки и пустые бутылки на брусчатке. Так же, как это уже бывало после всех митингов, которые раньше никогда ни к чему не приводили. Донецк всегда был городом, с которым ничего не может случиться.
Дончане были воодушевлены: они выступали за Украину так, как не выступали никогда прежде. В них впервые екнуло это украинское, оно еще даже не проснулось, но уже шевельнулось во сне, и шевельнулось так отчетливо, что кто-то запел гимн, а кто-то закусил губу. Они перешептывались — теперь все получится, ведь когда так любишь свою страну, не может не получиться.
Дончанам казалось, что они все спасли. Но нет.
Они ошибались. Они поймут это завтра, послезавтра, через неделю, а потом будут понимать каждый день.
4 марта стало днем последних иллюзий в Донецке. Тогда казалось, что еще есть надежда. К концу дня надежда превратилась в мечту, теперь уже почти совсем невыполнимую. А к утру даже она превратилась в реквием.
Реквием по мечте.